-- Безохотная, но таки да, перемена мест. А также свежий воздух и обилие полезного физического труда, -- с монашеским видом ответствовал я. -- И климат другой.
-- Рацию отдай, фаранг, быстро! Ты так ничего и не понял! -- Сомчай шутить не собирался. В правой руке таец держал приличной длины крепкий тесак.
-- Известное дело, какая, -- спокойно молвил я. -- Информация о Прорезе. Наверняка кто-то ищет, причём давно, а кое-кто уже многое знает и понял.
Мандражирую что-то. Прохладно как-то стало.
-- Подождите... Жарко же в каютах. И страшно им, -- решительно возразил я. -- Бесполезно ребят загонять, сломают что-нибудь или подожгут. Лучше определить порядок, пусть выходят, например, только на безопасный борт. Ну, относительно безопасный...
-- Гера, ну, наконец-то! Я уж думал, что ты окончательно в детство ударился, -- облегчённо вздохнул капитан. -- Весь экипаж парохода извёлся: Ростоцкий мыслит и действует, как опытный деловой мужик, а на чужих мимолётных баб реагирует, как пацан двадцатилетний!