Главное, конечно, именно эфир, тут всё будет без обмана, радиоприёмников на судне хватает. Капитан, бросив крутить самолично ручку второй станции, посмотрел на эхолот, тронул джойстик, после чего встал и подошёл к выходу на крыло мостика.
Во второй комнатке, которую я, с вашего позволения, обзову кабинетом, имелся дубовый письменный стол с зеленым сукном, тёмно-красный мягкий стул с гнутой спинкой и миниатюрный диван такого же гарнитура напротив. Лампа с большим зелёным абажуром, тоже кондовый антик, наверное, в её успокаивающем свете хорошо ждать Пегаса или строчить философско-партийные воззвания. Рядом графин с чистой водой. Вот небольшой холодильник, белый ящик паскудного современного вида почему-то стоял встык с благородным деревом векового стола. Полный диссонанс, потеря стиля. А... места другого не нашлось, вот в чём дело! Что хоть в нём... Минералки много, кола, соки, пиво разных марок, которое я пью редко. Другого спиртного нет.
-- Герман, это не негры дугласовские там с бутылками доигрались, а? -- спросил Илья Александрович уже совсем другим тоном.
А как ещё, чёрт возьми! И в космос смотрю! Будь я дяденькой Рентгеном, ещё бы им под землю смотрел бы...
-- Да кто его знает, Коля... А могли они груз сбрасывать? Вот низко и шли.
С жестами общения нам с партнёром было просто, срабатывало буквально всё, известное издавна из фантастической литературы и кинофильмов, писатели и сценаристы прозорливо не ошиблись. Впрочем, точно такими же жестами объяснялся капитан Кук с аборигенами. Не, лучше пусть будет не Кук.