Луна в прицеле наконец-то убралась, взгляд сфокусировался, и я разглядел гоблинов во всей иноземной красе. И тут же предплечья начали неметь...
-- Вы, Герман, наверное, записной экстремальщик, -- с авансовым уважением предположил Самарин, -- хотя это несколько необычно для столь состоятельных людей.
По синему небу еле двигались пятна мелких белых облачков, солнце палило вовсю.
-- Оля, иди, поужинай, я тут рядом постою, на воздухе.
Это идёт к тому, кто любит Это. И имеет, старая верная примета.
-- Сам? А чё сразу наказания, шеф?! Я кочегар, но есть же спецы...