"Дети могли удрать в лес, -- я старательно удерживал в голове эту мысль, не давая ей ускользнуть. -- Если они играли в футбол, то вполне могли успеть скрыться в зарослях. Чужим туда лезть бесполезно, детвора здесь каждый куст знает, у них свои схроны".
Любо-дорого посмотреть, как гребут эти гоблины, нафиг им не нужен двигатель внутреннего сгорания, как и ветрила, они и на чистой физике нормально справляются. Просто олимпийцы! А мы по сравнению с ними -- параолипийцы. Можем, но далеко не так бодро.
Над входом в таверну "Сайгон" висели два масляных фонаря.
Было тихо. На фоне слабого света звёзд по тёмному сектору небосвода поднимался тонкий серп месяца. Пару раз показались дельфины. Люди Леты иногда их ловят, жир добывают. Индейцы всех научили способу подманивания. В воду опускают трубку, а в ней плавает щепка. При ударе палкой из трубки извлекается звук, похожий на брачные призывы речных млекопитающих. Подкармливают рыбой, а потом -- острогой. И эта изощрённая жестокая хитрость воспринимается спокойно, в ней есть древняя правда отношений человека к добыче.
Тушу на борт втаскивали с большим интересом и радостью, а мы с боцманом как бы устало стояли у лееров и снисходительно поглядывали на остальных гражданских, скупо рассказывая слушателям, как трудно было записным охотникам бить столь свирепую и смышленую дичь.
Нам с Яриком придётся всю ночь пристально смотреть во тьму, передавая друг другу тепловизор и мой отличный бинокль с просветлённой оптикой, а Брашпилю суждено бегать по мокрой траве, лаем гоняя всякую мелочь. А там и утро. Белые облака, если таковые, отгоняя дожди, появятся на горизонте, вновь начнут подкрашиваться розовым, ожидая восхода вечного Солнца, которое уже готово выйти из-за края земель, и дать команду новому дню: начали!