— Проси, — ответил Михаил Александрович и так посмотрел на Арчегова, что тому взгрустнулось — теперь генерал знал, что сегодня вечером с него душу вытрясут…
— Вот смотрите, какая вырисовывается картина: о том, что представляет из себя германская боевая машина, о ее способности к быстрой мобилизации в нашем Генштабе было хорошо известно. И давно. Об этом знали все: от последнего юнкера до маститых генералов, что по ветхости своей помнили рассказы чуть ли не со времен Очакова и покорения Крыма. А потому начали то самое злосчастное наступление в Восточной Пруссии раньше окончания мобилизации, дабы спасти Францию от разгрома.
Верховный главнокомандующий, которого за глаза русские офицеры «главноуговаривающим» окрестили, оказался тряпкой и от предложения пустить «в распыл» политических оппонентов категорически отказался. Но идея формировать национальные части ему понравилась, и подъесаул выехал из столицы с вожделенным приказом немедленно начать комплектование в Верхнеудинске Бурят-Монгольского конного полка, которым ему самому и предстояло командовать в будущем.
Медики повозились у лежанки добрых пять минут, обиходили бывшего генерал-адъютанта и вышли, мельком посмотрев на суровое лицо военного министра, на щеках которого перекатывались желваки. Нет, такую смерть и врагу не пожелаешь, лучше пулю в лоб пустить…
Обидно до слез! Такой случай был отличиться, а тут «пронесли» в который раз!
— Так точно, товарищ Троцкий! Обстрелы велись постоянно и разведка аэропланами.