И не посмотрел вслед, почувствовав, что удар достиг цели. Да и не до того было — сразу трое ляхов бесстрашно кинулись на всадника, ощерившись острыми иглами штыков.
— Нет! — отрезал Михаил Александрович. — Такой дури от меня больше не дождешься. И так Нине Юрьевне на всю жизнь обязан! Патрон мне отдай, он теперь мой. Я его, как Александр Васильевич, вечно хранить буду.
— Они не меняются, я имею в виду французов. Почти такие же условия, за исключением, понятное дело, Сибири, Париж «щедро» предложил барону Врангелю, «верховному правителю России» в моем времени. Я тебе о том говорил уже раньше. Тот согласился…
— Семен Федотович, что произошло? Почему вы так обгорели? Почему объявили о вашей смерти?
Это коммунистические цифры, которым можно доверять, но только в сторону уменьшения. Вряд ли в интересах партии большевиков принизить число жертв белогвардейщины, наоборот, лучше значительно преувеличить.
— Что-то в этом есть, Константин Иванович, — несколько смущенно пробормотал Каппель.