Цитата #1000 из книги «Малавита»

Мадам Лакарьер, учительница музыки, восприняла запоздалое появление мадемуазель Блейк на своих уроках как божье благословение. В отличие от остальных, использовавших этот урок, чтобы дописать задание по математике или исправить домашнее сочинение, Бэль относилась к музыке очень серьезно и работала за всех. Она единственная отличала ля от ре, хронологически располагала Баха до Бетховена и попросту пела не фальшивя. Великой трагедией госпожи Лакарьер было то, что за двенадцать лет работы ей так и не встретился настоящий ученик. Тот, кому она открыла бы музыку, кто пошел бы учиться дальше, стал бы играть сам или сочинять музыку, кто, по крайней мере, оправдал бы, а не подвергал сомнению ее преподавательские усилия.

Просмотров: 2

Каламбур… Как будто ребятня из Шолона, да даже и преподаватели английского, сколько б дипломов у них ни было, могли хоть что-нибудь понять в юморе Нью-Джерси! Это смесь цинизма и насмешки, которая выковывается ударами кулака в морду, на перекрестке рас, на фоне унылого городского пейзажа. Полная противоположность Шолону! Этот юмор иногда был последним прибежищем отверженных, их единственным достоянием. В Ньюарке бойкий ответ мог избавить от удара ножом под ребро или утешить, если вы его получили. Эти юмористы не читали классиков, но классики умели вдохновляться их творчеством. Хорошая доза иронии, несколько эвфемизмов, капля абсурда, щепотка литот — и дело в шляпе, но чтобы носить эту шляпу, надо было испытать голод и страх, поваляться в канавах и побывать во многих переделках. И как пуля, не попавшая в цель, неудачная реплика чаще всего оказывалась фатальной.

Просмотров: 2

— Ну… меня иногда приглашают в Белый дом, но только на коктейли. Расскажите про себя, Фредерик. Франция!

Просмотров: 2

— Я? В тюряге? Да у меня там найдется куча фанатов, куча ребятишек, которые считают меня легендой, я им устрою мастер-класс. Я принесу гораздо больше опасности и вреда внутри, чем на свободе.

Просмотров: 3

Зажечь шнур — все равно, что признать свое бессилие перед лицом чего-то огромного, превышающего его силы. Как сражаться с врагом, когда он повсюду и нигде? Когда у каждого есть полное право ничего не слышать о ваших несчастьях? Когда те, кто получает от них выгоду, не имеют ни лица, ни адреса? Когда частные лица зависят от выбранных чиновников, а те зависят от лобби, чьи цели недоступны несчастному горемыке, который вверяет свою судьбу административной процедуре, долгой, как день без хлеба? Этому абсурду, устраивавшему многих, Фред собирался противопоставить другой абсурд, собственного разлива, абсурд ответа асимметричного, с горкой, ответ радикальный. Его жизнь наверняка была бы проще, умей он отступать, когда враг слишком силен или слишком далеко, но он никогда не умел образумиться. И он даст свой ответ — прекрасной весенней ночью, под бесконечным сводом, в тишине, царившей только до сотворения мира. И поступок, о котором обыватель мог только мечтать, Фред собирался сделать от имени всех.

Просмотров: 1