— Это песня Руты, — говорю я. — Я им ее только напомнила.
— Забирайся. Живо. Я следом. Сверху будет легче обороняться.
— Нет, она сказала «победительница». Победительница, то есть ты!
Когда я открываю дверь, рыжеволосая девушка подбирает с пола мои ботинки и трико, где я их бросила перед душем. Я хочу извиниться за то, что, возможно, навлекла на нее неприятности, потом вспоминаю, что могу обращаться к ней только с приказом.
— Да. Я его убила. И усыпала ее тело цветами. И пела ей, пока она не уснула.
— Хочешь поговорить, Китнисс? — спрашивает Цинна.