Голос Олава оторвал Ксандра от его рассуждений и тяжелых дум.
— Ты о том, что за нами идут? — спросил он в свою очередь, не поднимая глаз от голубых лезвий.
Чудовище бессильно клацало огромными клыками, полосуя когтистыми мощными лапами воздух. Шустрый двуногий, казалось, знал, куда в следующий раз направит удар крылатый разъяренный зверь. Но везение жалкого человечишки подходило к концу. Его движения стали замедляться. Вот он еле уклонился от удара крылом с растущими на нем костяными шипами, вот коготь левой передней лапы вскользь процарапал его спину, и если бы не темная броня, то лежал бы он уже на земле с перебитым хребтом. Но как же больно жалит его маленький ножик! На каждый мощный взмах лап или крыльев двуногий отвечал сотней молниеносных уколов и порезов. И если раны от его меча и стрел уже постепенно затягивались, то от маленького ножа, похожего на хищную рыбу, порезы не зарастали. Голубое лезвие обжигало, будто оно было раскалено на огне Светила. Тварь чувствовала, как из нее вместе с кровью уходит жизнь. И все из-за какого-то глупого двуногого! С отчаянным воем чудовище взмахнуло правой лапой, вложив в этот удар всю боль отчаяния и злости…
Посидев еще немного подле ложа, ярл поцеловал руку дорогого ему человека и со смятенными чувствами, тяжко задумавшись, вышел из опочивальни…
Стрела, а за ней и топорик неторопливо бьются в подставленный щит. Удар тупой болью отдается в левом плече. Тем временем шеттир в правой руке плавно сбивает стрелу справа. «Все… отбился… отхожу…»