Пит наконец доползает до меня, я хватаю его за руку и тащу за собой. Вспомнив о Катоне, я оборачиваюсь. Тот корчится от судорог, и очевидно, его больше заботят переродки, чем мы. Он что-то орет, я ничего не могу разобрать за сопением и рыком тварей.
— Или у него очень щедрые спонсоры, — говорит Пит. — Я уж и не знаю, чем заслужить, чтобы Хеймитч нам хоть хлеба прислал.
— Угу. Слопал три куска грусятины и только потом понял, что надо экономить. Не волнуйся, теперь я на диете.
— Ты вовремя, — говорит старик. — Девочка положила глаз на твою козу.
Местность идет под уклон. Это мне не очень нравится. На дне лощин я чувствую себя будто в западне. То ли дело наверху. Например, на холмах Вокруг Дистрикта-12. Всегда видно, если приближается враг. Впрочем, выбора нет; я двигаюсь дальше.
— Мы сейчас спустимся к ручью и смоем грязь, чтобы осмотреть раны.