– Во-во. А этих – прям хоть в гроб клади! – буркнул Мазавецки.
Не зная, что на это ответить, Иван промолчал.
Зато заинтересовал другой. Слева, через два места от альгерда, сидел не старый еще мужчина в строгом сером костюме и таком же туго затянутом галстуке. Лишь на мгновение он встретился взглядом с Голицыном, и Ивана словно электрическим током ударило. Человека этого он не помнил, хотя, судя по всему, помнить был должен. Уже одно это настораживало. Более того, Иван откуда-то твердо знал, что этот человек опасен. Чем? И кому? Спросите что-нибудь полегче.
– Од-сун, – мягко поправил его Боголюбов.
Мяч, пущенный Хохловым, просвистел мимо шлюза, даже не задев дужки.
– Позор! – начал он с самого порога. – Стыд и позор! Других слов просто подобрать не могу! Вести «три-ноль» – и так безвольно проиграть! Семак, у вас что, руки отсохли – мячик роняете? – Тут же досталось Генке – он сидел ближе всех к двери. – Ну да что там говорить о вас, когда наш капитан такое вытворяет?! Хохлов, какого лешего вы взялись бить штрафной, когда в команде, по сути, есть штатный пенальтист? – набросился куратор на капитана.