– А что же тогда главное?! – вскричал Иван.
– Присвоят? – переспросил, словно задумавшись о чем-то своем психотехник. – Нет, конечно. Не присвоят. А уже присвоили. Или чем, по-вашему, я тут все это время по углам занимаюсь?
Шум погони был уже совсем рядом. К грохоту ботинок, отрывистым выкрикам и вою сирены, слившимся в неимоверную какофонию, теперь до кучи добавился еще стук копыт и громкое лошадиное фырканье. Конная полиция?! Теперь точно не уйти!..
– Ну, думаю, без присмотра твоя Эллис не останется, – улыбнулся Голицын. Рядом с черноволосой австралийкой уже стоял Глеб – что-то негромко говорил, склонившись к самому ее уху. Что-то, как видно, очень смешное – время от времени девушка весело и беззаботно смеялась.
Соколов слегка покосился на Гайдукова и продолжил с несколько меньшим энтузиазмом.
На замедленном повторе хотя бы можно было иногда заметить передаваемый игроками друг другу мяч. Как ухитрялись двигаться сами спортсмены, каким образом траектория их движения вдруг внезапно, без видимой причины, менялась – оставалось загадкой.