Помнится, в лес и прежде было ходить нельзя - там реальные опасности. Потому он и называется Запретным. Квиддич… правила я вспомнил, но сама игра во мне никак не отозвалась. Ни уму ни сердцу. Правый коридор на третьем этаже - какой-то закоулок, в котором делать нечего. Могли бы скрыть этот коридор и для надёжности запереть магией, и ни один ученик бы не пролез. Есть такие заклинания, я знаю.
Малфой поднялся с дивана и протянул мне руку, которую я пожал с соответствующим случаю уважением равного. Разворачивалось действо, известное среди аристократов как заявка о намерениях - это когда двое родовитых магов публично демонстрируют вступление в равноправные дружественные отношения. После того как заявка о намерениях продемонстрирована, и я, и Малфой могли заговорить друг с другом первыми, не роняя родового статуса. Малфой был менее родовит, но у меня положение в обществе было слабее, поэтому никто из нас не терпел убытка. Поскольку это Малфой принял решение о заявке, он первым протягивал мне руку, а от меня ожидалось подтверждение.
Два декана во главе с директором изволили заметить нас четверых и потребовали, чтобы мы доставили девчонку в медпункт. Я кивнул Теду, и мы с ним стали растирать её заледенелые руки и ноги. Драко с Панси не помогали нам - если пренебречь тем, что это было ниже их достоинства, они всё равно этого не умели. У Теда сначала тоже не получалось, но он быстро учился. Когда Милли наконец поморщилась от боли и сказала, что чувствует свои конечности, мы подхватили её под руки и осторожно повели к мадам Помфри.
- Это тебя присутствие одержимого Квиррела напрягало, если ты был к нему такой чувствительный, - мгновенно предположил Тед, любивший искать разумные объяснения всему происходящему. - Ты свою харизму при Гермионе прячь, а то она только этой ночью меня своим парнем признала.
- Гарри, мальчик мой! Филч всё-таки показал тебе это зеркало, хотя я категорически приказал никого не подпускать к нему! Ты уже понял, что оно делает?
- Деточка, мало ли что написано в книгах! - сердито сказал потерявший терпение Гилдерой. - Книги пишутся для того, чтобы их продавали, ясно? Кто стал бы читать про старого уродливого армянского ведьмака, даже если бы тот спас сто деревень от оборотней? А у ведьмы, которая изгнала бэндонскую банши, вообще была заячья губа. У каждого в этом мире свой бизнес - кто-то изгоняет опасных существ, я пишу книги. А теперь оставьте меня в покое.