Барон церемонно раскланялся и исчез в стене, оставив меня в глубочайшем замешательстве. Я вошел в гостиную, как ходячая аллегория изумления. Тед сидел на ближайшем от двери диване. Увидев меня, он встал.
Наш факультет выписывал обе газеты и ещё кое-какие периодические издания. В гостиной имелся отдельный шкаф для газетных подшивок, поддерживать порядок в котором было обязанностью старосты. Кроме того, «Пророк» выписывали некоторые старшекурсники, поэтому по гостиной всегда валялось несколько его свежих номеров.
Кроме вывиха челюсти, у младшего Уизли оказалось сотрясение мозга - было бы что сотрясать - а у Лонгботтома пострадали глаза, и оба парня провалялись три дня в больничке. Гермиона навещала своё варево каждый день, о чём я был осведомлен благодаря следилке. Я был не настолько опытен в зельеварении, чтобы определить её недоваренное зелье, и решил дождаться, чем закончится её затея. Было очевидно, что это именно девчонкина затея, потому что любое зелье, до которого способны додуматься Уизли с Лонгботтомом, я определил бы с полувзгляда. А поскольку Гермиона была упряма, лучше было дать ей доварить его, чем выслеживать, где и когда она сварит его заново.
- Ладно, но если передумаешь, говори мне. - Джейк оглядел гостиную. - Уже поздно, состав сборной по квиддичу обсудим в другое время. С первокурсников - деньги на перья, остальным - отбой.
- Никак не ощущается, словно её и нет, - сообщил он. - Все эти годы она была почти незаметной, но всё равно ощущалась как нечто инородное. Её можно снять поскорее?