— Пэта, — ответил им тем же Петя. — Что, ни слова по нашенски не разумеете?
За первые полдня они с подругой отмахали вдоль реки километров двадцать — ходоки оба хорошие — за пять-шесть часов если без спешки да по плотным прибрежным пляжам где-то так и получается. Вторую половину дня они двигались примерно столько же времени, но медленнее. Пусть будет километров пятнадцать — это как раз ширина полосы зарослей, тянущихся по левому берегу их речки. Дальше, насколько он помнит, травы быстро вытеснят древовидные формы — начнётся царство однолетней растительности. И проблемы с влагой.
Кстати, рыбные блюда в этом году подавали не слишком часто — на такую толпу не так-то просто наловить в этой скромной речушке. А вот крупных копытных Гыр со товарищи приспособился брать на раскиданную по траве сеть. Говорит, что пойманных, но не получивших при этом повреждений животных, охотники распутывали и отпускали — слишком много попадается, не съесть им столько.
Петя нацарапал на небольшой дощечке несколько знаков и «вызвал» Пациента. Привязал ему на шею верёвку вроде ошейника, прикрепил к ней послание.
На тот факт, что выше по склону появился чужак, колонна среагировала. Раздались голоса, кто-то куда-то побежал, и уже через минуту несколько мужчин встали между незнакомцем и путниками. Положив на землю копьё, вождь пэтакантропов выпрямился, разведя в стороны пустые руки. Потом ударил себя в грудь кулаком и сказал всего одно слово: «Багыр».