Поглядев на эту огорчительную картину, Петя отправился «пастись» — в ближней окрестности он уже всё изучил, по большей части, на вкус. Так что сегодня тут искать было решительно нечего. Поэтому потопал к приличных размеров участку, расположенному примерно в километре. Вернувшись, заметил, как от его сооружения стремительно ретировалась мышь…
Язык, на котором проходило общение, был роднёй Кыкскому — и Петя и Пыка прекрасно понимали собеседников. О чем говорили? Об орешках, конечно. Потом от лодки подошли близнецы и завязалось обсуждение достоинств лука, сравнение свойств его и копья. Потом и о наконечниках потолковали…
— Шеф. Я отменила сев. Там, то лошади проскачут, то олени пробегут, а чаще всего коровы топчутся и дерут всё подряд. Погубят они посевы, чтоб мне без трута огонь высекать.
Пока, наилучшим из сооружённых им домов был первый — каменный, сложенный на глину и крытый бунтами из веничной травы. Пещера тоже получилась удачно — утрамбованная на её кровле глина не протекала. А вот хижина на краю Бугристой равнины то и дело требовала ремонта. С другой стороны, в этом круглый год тёплом климате, где не требуется отопление, а нужна только тень и защита от дождя, ориентироваться следует именно на лёгкие постройки.
Размачивал он эти заготовки на краях глиняного поддона рядом с водосборной пирамидой — по утрам они замечательно увлажнялись.