Пришлось задержаться на пару дней. Во-первых, потому что познакомиться поближе со всеми женщинами за один заход не получилось чисто физически. Ну и потолковать с ребятишками нужно было обстоятельно. Выбрать подходящего и хорошенько проинструктировать. Опять же сходили на совместную охоту, набили мелких здешних свинок, не носящих на рыле пятака… агути?… пекари? Кто ж его знает, как по науке? Юного Мука тут оставили на хозяйстве, так к нему сразу «приписали» аж четырёх жён — по одной из каждой возрастной группы. Одна совсем малолетка.
Повернувшись все трое во весь дух припустили к хижине, где остались их соплеменники. Если тут бродят две группы, может шляться и третья. А вдруг как раз там, дома, сейчас идет битва не на жизнь, а на смерть?
Утерянный головной убор он особо не оплакивал — тот уже собирался начать расползаться от ветхости, наступившей в результате длительного употребления. Да и за ветки цеплялся своими чересчур широкими полями. А тут как раз удачно сформировалась каскетка с короткими понижающимися полями на манер колонизаторского шлема, который, к тому же, хорошо сидел на макушке. Вышло чуть тяжелее, но вполне удобно и ни за что не цепляется.
Попробовал заловить собаку, обнаглевшую за последнее время настолько, что перестала убегать на грозный окрик или замах пустой рукой — бросать в неё камни стало как-то неудобно — всё таки поит её, можно сказать, из-за собственной щеки… в стаканчик входило меньше, чем в рот, да и неудобно вылезать из колодца держа в руке посудину… Так вот — раз уж он её поит, то пусть послужит ему псина хотя бы в качестве учебной мишени.
До наступления темноты полностью разделали убитую корову, сменили караул у бурёнок, захваченных в плен, да и ушли спать к водосборной пирамидке на походный бивак.