Наутро забыл об этом и, если бы не старая знакомая собака, или волк, или лиса…, которая сунулась к этому месту, наверное и не вспомнил бы. Но эту тварь он всегда прогонял камнями, и на этот раз поступил также, чтобы не наглела. А то оставленная ею царапина на бедре очень долго заживала, мешая двигаться. В общем, мальчик атаковал животную, громко крича и швыряя в неё камни — делать это он умел хорошо — часто попадал. Для порядку даже погнался следом за удирающей шавкой… а тут и увидел разбросанные косточки суслика. Особенно понравились рёбрышки — муравьи их отлично очистили. Ну где бы он ещё взял зубьев для гребешка.
— И как урожай? Выше или ниже? Или вкус лепёшек меняется?
Вошел. Глубоко. По самый набалдашник. Юноша тут же рванул своё оружие назад и отскочил. Зверь же сделал вперёд ещё несколько шагов. Потом задние лапы его отстали и он рухнул, загребая землю когтями.
Такое впечатление, будто стоишь на краю мира. Не на самом краю, но отчётливо видишь прямо пред собой кромку, за которой всё размывается. Хех! Ну да к вечеру они до этой самой кромки обязательно дойдут, а там явно разлился какой-то просторный водоём, плохо видный с этого ракурса.
— Смотри, Пэта! — разведчик показал в сторону головы длинной колонны, тянущейся змеёй между холмами. — Они идут все вместе. Охотники вышли раньше, чтобы к моменту приближения женщин и детей уже добыть пропитание. Они буквально прочёсывают местность впереди. Поэтому трудно не попасться им на глаза.