Когда я достиг зала мастера Ригора, солнце уже стояло в зените, что отнюдь не сказалось на количестве тренирующихся подростков в центральном дворе. На самом деле у мастера был не один зал, как можно было понять из названия, а целый комплекс зданий с несколькими тренировочными залами, парой больших дворов, посыпанных песком, и купальней. В глубине комплекса было два десятка помещений, в которых жил сам мастер с семьей и слугами.
Все два часа занятия прошли тихо и без эксцессов, если не считать несколько отбитых задниц адептов и впавшую в истерику девушку, которую умело успокоил Дакил и отправил к целителю. Вирар был в восторге, зато все адепты, выходя из зала, зло поглядывали в сторону новой проблемы, которую звали Дакилом. Следующее занятие прошло в том же духе, что и предыдущее, благо адепты класса 2/1 факультета бытовиков оказались столь же покладисты, как и класс 2/7. Через два часа занятий и постоянных криков Вирара адепты покинули зал. При этом больше половины группы направились прямым ходом на факультет целителей, выражая свое недовольство методами работы нового мастера совсем непечатными словами.
Амаисель перечитывала письмо уже во второй раз. Неужели парень выжил? Да нет, не может быть! После такого не выживают. Но вот оно, доказательство. К тому же это не первое письмо, в котором утверждается, что парень жив. Первое прислала заместительница, впавшая в немилость у Амаисель после неудачной операции по захвату Суо. Письмо пришло из Стормила, куда была сослана эта дура. На самом деле Амаисель пожалела Ольвиэль, поэтому и сослала под видом наказания в Стормил отрабатывать свои грехи в посольстве. Правда, девчонке пришлось долго залечивать раны после встречи с Литой, но лучше уж так, чем идти на жертвенный алтарь Ллос.
— Ну, что мы пришли за разрешением? — в этот раз голос подал Клод.
В дворцовой конюшне стояли тонконогие эльфийские скакуны, кони-демоны дроу и обычные породистые кони. Суо оседлал для себя Молнию (ведь это был его конь), черного жеребца с неровной белой полосой на лбу, напоминавшей зигзаг молнии, а для Арти — Звездочку, спокойную каурую кобылку с тремя белыми пятнышками на лбу.