Никто на помощь господину Сервалье не спешил, и мне стало его по-человечески жалко. Пол мраморный, холодный, возраст у дяди, похоже, солидный. Еще чуть-чуть полежит — и здравствуй, радикулит! Поэтому, отцепившись от мужа, я встала рядом с господином Сервалье на колени и бережно сняла экстравагантное головное украшение. Смахнув рис и пшеницу с лица, легонько похлопала по щекам престарелого царедворца.