Адам колебался. Сжигать ее на костре, рассудил он, слишком рискованно. Кроме того, она такая мокрая, что все равно не загорится.
— А тот тип выглядит так, точно он плавится, — сказал Брайан, показывая на приближающуюся фигуру, если ее еще можно было так назвать, Загрязнения.
— Оставь его в саду, — предложила Анафема.
Но вот раздавался стук в дверь, и мадам Трейси объявляла: «Мистер Шедвелл, ленч готов». Шедвелл ворчал себе под нос: «Бесстыдница!», потом выжидал шестьдесят секунд, давая ей время вернуться восвояси, а затем открывал дверь, забирал тарелку с печенкой, обычно заботливо прикрытую сверху второй тарелкой, чтобы не остыла. Поставив тарелку на стол, он приступал к ленчу, не слишком заботясь о том, чтобы подливка не испачкала страницы его старинных изданий.
— Итак, остается лишь найти его, — подытожил Кроули. — Первым делом просмотрим регистрационные записи.
Трое Этих внимательно поглядывали на Адама. Он словно вырос. Сидевший рядом Барбос тихо рычал. Он думал обо всех запахах, которые потеряет. В Преисподней не пахнет ничем, кроме серы. А здесь, здесь… короче, в Преисподней нет ни одной суки.