После развала Союза Галерея Славы прожила тяжелую жизнь. Очередной проверяющий из Тбилиси, увидев фотографии людей в советской форме, наливался дурной кровью и, тыкая пальцем в стену и угрожая всеми возможными карами, орал: 'Убрать это безобразие!'. Но капитан Журули, как и все гурийцы, больше всего на свете уважавший воинскую доблесть, стоял насмерть, и Галерея жила. До две тысячи восьмого. Новый начальник первым же приказом распорядился 'снять провоцирующие документы'. В кабинет пришли всем офицерским составом заставы. Вот в этот самый, где сейчас сидел Семён Маркович. Неизвестно, что сильнее подействовало на капитана: демонстрация единства, рассказ о тех, чьи фотографии висели на стенах или фраза Мераба Чхаидзе, потомка древнего княжеского рода, сказанная тихим, спокойным голосом: 'Кто тронет фото, пристрелю, как паршивую собаку'. Сказанная так, что сразу стало понятно: пристрелит. И рука не дрогнет. Но что бы ни подействовало, а Галерею не тронули. А по тому, как новый командир защищал ее от очередных проверок, не угроза тронула его сердце, а сама история подразделения. На всякий случай раздобыли на неделю сканер и оцифровали все фото. И у каждого пограничника всегда с собой была флешка с электронной версией Галереи.