Выбрав за какие-то полчаса три пары обуви себе, я все-таки сумел оттащить Лену от примерки различных туфель, башмаков, мокасин и черт знает чего — от сандалий до сапог, расплатился с хозяином и вышел из лавки, сопровождаемый бормочущей какие-то туманные угрозы и проклятия подругой, оторванной от самого важного в жизни дела — примерки нового барахла.