По обе стороны от стены метнулись две черные тени, едва не снесли меня, почти одновременно на доске высветились два верных ответа… Вторая команда была на долю секунды быстрее — ей балл и засчитался.
И подобная идеологическая политика давала свои результаты — жители планеты были абсолютно убеждены, что все открытия совершены таларийцами, все изобретения сделали на Таларе, что самое лучшее вооружение у нас, что культурные достижения нашего народа не имеют аналогов во вселенной, что любой, кто придет к нам с оружием, будет рано или поздно уничтожен. Последняя догма была особенно актуальна в свете затянувшейся и далеко не победоносной войны с арарсар. Арарсар — мы так мало знали о тех, кого называли врагами, впрочем, с некоторых пор все враги Талары были объединены этим названием. Когда я начинала обучение, учебники были одни… за одиннадцать полных оборотов Талары они сменились трижды, последний раз в начале этого учебного года. Многие из знающих не пожелали следовать идеологии правящей партии… их отправили на передовую, им на смену бросили нас — недоучек-максималистов, свято верящих в непогрешимость таара Иргадема.
Я устало кивнула, выражая полную готовность следовать за контролирующим, и мы направились к лифту. Только сейчас поняла, настолько устала… Мы перенеслись к коанити, и, идя по широкому тоннелю, я невольно сравнила его с грибом: тоннель — это ножка, а коанити — шляпка гриба… Настоящих грибов на Таларе не было уже несколько тысяч лет, только искусственные… Грустно…
— Киен, идем по лестнице, — тихо предложила я.
Совершенно странное, нелогичное и не поддающееся объяснению поведение. Маноре Шао не намного старше моей мамы, стройнее, движения ее более резкие. Странно, когда мы только прилетели, она выглядела более радостной, а сейчас… ее словно разрывали противоречия.
— Эля… — Киен остановился, поглядел на мои мокрые глаза. — Эля, что не так?…