Действительно, тогда и ехать не хотелось, и на ринг ноги не несли… что-то такое было. И – перед тем, как отец умер.
– Х-хэк! – голый по пояс Вожников ловко разрубил пополам массивную осиновую чурку.
Черт! Правая рука, кстати, болела – как раз там, куда пришелся удар.
– Особенные удары, говоришь? Вот-вот! – Антип неожиданно обрадовался. – Вот и я про то! Ты что же – боец кулачный?
Молодой человек неприязненно покосился на своих спутников, потом перевел взгляд на трупы… Как много у них стрел, и все разные. Егор чуть отошел, наклонился и поднял упавший в снег колчан. Вот эти, тупые – на белку, на соболя, раздвоенные – на куницу или лису, а эта вот, граненая… вообще, странная стрела – бронебойная, что ли?
– Это ты про серебришко-то? Да глухо пока! Как мы и мыслили. Хватовские-то робятки не дураки, сбегли. Ищи их теперь.