Главное не опускать глаза, не отводить взгляда, не перестать вежливо и благожелательно улыбаться… Странно, если бы это сказал любой другой, мне было бы легче, а так… Как будто я снова в оге, а Киен разрывает мое тело… Больно!..
Я уезжала по прозрачной трубке мигана и умоляла себя не оглядываться. Слезы текли по щекам, глупые бесполезные слезы, застилающие панораму любимого города, застилающие все мое будущее. Я старалась думать о чем угодно, но в ушах звучал его голос: «Я заболел вами… Лирель…» Вся моя жизнь рассыпалась на осколки, а я не могла думать ни о чем, кроме Агейры. Мне было неважно, что сейчас произойдет, я забыла обо всем… Я ненавидела себя за ту странную слабость, которую испытала рядом с ним. Агейра словно опалил меня огнем, и теперь этот огонь медленно тлел в сердце, грозя перерасти в пожар… Но зачем… Зачем?!
— Привет, Шен, сегодня да, пришла пораньше.
Недоверие в глазах знающей сменилось полным восторгом, когда она посмотрела на детей и проанализировала их поведение.
— Изменят, Эля… ты смиришься… успокоишься… И это не будет внешний хатран!
— Как раз в этом у меня сомнений нет… — Мама встала, развернула меня к себе и тихо прошептала: — Ты еще такой ребенок, Эля… сумеешь ли вынести все, цветочек мой? Эля, Киен любит, действительно любит, попроси, и он оставит тебя на Таларе, слышишь?