Байдак подобным терпением не отличался. Стремясь ускорить кризис, он приказал:
Сооружение было не вполне типичным, чем-то смахивало смесь башмака и волчьего капкана. Только зубья с многоугольными завитушками по бокам. Такое вот творение в этот не простом мире... Что за мир, как он возник, люди тут или монстры?
Ну, а тем временем резко ускорились крейсера в виде гибрида заварных пирожных и газонокосилок. За ними фрегаты в форме кренделя и силосоуборочного комбайна, после бригантины в объединенной конфигурации ватрушки и плуга! И все при этом до такой степени красиво, и необычайно, что не в сказке сказать, ни пером описать. Но куче всего были одноместные истребители, смахивающие на гибриды мороженных в золотых стаканах и что-то вроде пропеллера с двенадцатью, точащими во все стороны вилками!
- Потому что ты штрафник, за грехи лишен божьей благодати и должен отрабатывать свой долг Господом. А много у тебя искренне покаявшихся? - Строго спросил ангел.
Кладенец Данкова срубил Байдаку голову. Она отлетела на десять шагов и была подхвачена дружинником. Умирая, голова успела произнести:
Мальчишка перевел дух: нелегко произносить столь долгую речь, особенно когда острые камешки горной дороги жестоко терзают: мозолистые, детские ступни.