— Спасибо, товарищ Ерёменко! Ну, что, показывайте.
То, что забыли пригласить на переговоры с Рузвельтом? Я и так всё видел и слышал, а Сталин подписал наградные листы на всех ребят в Уфе, кто 'ломал' коды 'союзников'. Для них это важно и нужно, всё‑таки, первый их успех на стратегическом фронте. Я им так и сказал по ВЧ. Лечу в Москву на Ил-62, через два часа посадка. По дороге заскочил проведать Роберта Павловича, но его уже нет ни в Ташкенте, ни в Чирчике. Он теперь служит в Алма–Ате. Надо на обратном пути домой заскочить, а заодно и его проведать. Заодно орден вручить и личное письмо Сталина.
— Ты видел площадку на перевале у Северного Приюта.
— Рано или поздно тебя всё равно обнаружат из‑за портала.
— У Вас сейчас это место называется Африкой, он находится в Танзании. Экипажа там нет, боеготовность: 70,36%, из‑за вышедшего из строя одного из ИсКинов. Да и сами ИсКины давно не обновлялись. Второй находится в Мексике, тоже линкор, но гораздо более новый. Третий в Афганистане. Вы через него и попали сюда. Это такой же дестройер, как и этот корабль, одной серии, но более раннего срока выпуска. Наш корабль приземлился уже после катастрофы на Торхеде с целью найти неповреждённый геном человека, оставшийся на Вашей планете в результате экспериментов и предыдущих посадок. К сожалению, наша миссия не удалась в течении жизни экипажа. Последним умер 4 механик корабля 125 лет назад. Боеготовность этого корабля составляет 91,78% из‑за отсутствия экипажа на борту. Ваше появление на борту повысило боеготовность на 1 и 78 сотых процента.
— Игнатов! К нам едут гости. Чтобы был полный порядок! Мы в Черкесск! Дай трех водителей опытных, которые УАЗ и БТРы поведут. И два отделения автоматчиков.