Когда я первый раз очнулся, наш фантастический драндулет уже плыл, покачиваясь, по рулежной дорожке.
Я пригляделся и ахнул: это был Даллас, знаменитый американский фильм, тысячи серий которого еженедельно в мои времена показывали в самой Америке и во всех странах Европы.
— Вы с ума сошли, дорогуша! — зашептал он, боязливо оглядываясь. — Что же это вы такое со мной делаете? Разве можно такие слова говорить?
— И вот такими пустяками он занимался? — спросил я Искрину.
— Потому что сам твой вопрос говорит о твоей болезни. Ну посуди сам. Мы с тобой родились, выросли и почти состарились в прошлом веке. Не могли же мы вместе оказаться здесь, да еще чтобы в это же время сюда же прибыл и этот взбесившийся маньяк, который теперь называет себя Серафимом.
— А почему вы думаете, что не имеет? — спросил Дзержин.