— Ну теперь, — сказал он несколько торжественно, — дайте вашу руку и закройте глаза. И попробуйте включить ваше воображение. А потом, когда глаза откроете, интересно будет сравнить то, что вы вообразили, с тем, что увидели.
— Недостатки? — переспросил я удивленно. — Я не понимаю, о каких недостатках вы говорите.
— Ну вот видишь! Значит она была все же единственная в мире. Да к тому же еще называлась гением. Значит, она была кем-то вроде Гениалиссимуса.
— Идиотизм, — согласился охотно Букашев. — Идиотизм чистой воды. Но ничего сделать нельзя. Система, понимаешь ли, идиотская.
Я его еще спросил, можно ли будет при коммунизме свободно читать книги. Он был таким вопросом слегка удивлен и сказал, что книги высокоидейные и высоконравственные, конечно, будут доступны каждому при помощи разветвленной сети общественных библиотек.
— Какая роскошь! — завистливо ахнула дежурная и посмотрела на меня со странной улыбкой.