Моя всё-таки взяла, подумал я и приготовился.
— Мне нужны часы и платок, — огласил он свои требования.
— Только бы они нашлись, а там уж пусть. Не буду, не ругать, не кричать на них.
С такими мыслями я проваливался в сон. Мне снилось, как я пробираюсь в тыл к врагам и размахивая горном, крушу всех направо и налево. Где-то вдалеке реет на флагштоке флаг деда Матвея и его по очереди все оскверняют. Но оскверняют почему-то по особенному. Прям так, как дед Матвей удобряет розы бабы Нюры. А баба Нюра стоит и говорит «Поделом тебе. Нечего было сцать на мои кусты». Я пробираюсь к флагу и не знаю как его взять. Он уже настолько осквернён, что за какое место не возьми, он мокрый…
Во дворе у бабки с дедом был колодец. Скорее яма прикрытая сверху досками и окошком с люком. Для питья он не годился, но поливать огород в самый раз. Тем летом мне было ещё шесть лет, и отдыхал я один.
Затем чиркнула спичка, и в темноте показалось лицо.