А спрашивать собственно и не надо было. Через пару минут из своего окна выглянула мама Веры и посмотрела по сторонам. В эту минуту на крыльцо вышел дядя Вахтанги и потянулся, щурясь на утреннее солнышко.
— На первый ряд, — дергал я её за юбку. — На первый ряд.
Я залез в вагон, а проводник крикнул дяденьке из другого вагона, что если увидят мужчину с раками, то пусть он садится в поезд, его сын уже в поезде, и просил передать по цепочке до последнего вагона.
— Значит сама? — уточнила бабка. — И крышку сама открыла?
— Что? Сказать нечего в своё оправдание? — продолжила нападение баба Нюра. — Значит, помидорами он на своём рынке торгует, а на цветы денег жалко?
Нас с Вовкой тоже уговаривать долго не надо было и мы, побросав свечки ломанулись в противоположную сторону, прочь от этого места. Бежали мы быстро и без оглядки. Вовка, несмотря на маленький возраст, не уступал мне в скорости. Мне казалось, что руки из могилы вот-вот настигнут нас и я притопил ещё быстрее.