«Он же заговаривает тебе зубы!» — выкрикнул Хнуро мысленно, но Аллочка, кажется, не поняла.
Королевский дворец оказался почти такой же крепостью, как монастырь, только крепостная стена повыше. В него вели такие же ворота, окованные сталью, за ними оказался такой же мощёный булыжником крепостной двор; разница была только в публике.
— Ты правда предал свой народ? — спросила Аллочка, чуть не плача.
— Никт! — выпалила Аллочка, шагнув вперёд, и её голос сорвался на фальцет. Она кашлянула и сказала снова. — Никт, ты не должен их убивать! Ясно?
Аллочка, увидав маленького круглого лысоватого человечка в белой холстине с капюшоном, с деревянными бусами на шее, с бутылочкой, кисточкой и статуэткой в руках, догадалась, что это служитель культа — он напомнил ей отца Фёдора из старого фильма «Двенадцать стульев».
Аллочка протянула в темноте руку в сторону Хнуро — и встретила его горячие пальцы. Прикосновение придало ей сил — и она плюнула куда-то вперёд, надеясь попасть на упавший кусок адского договора.