— Течима! Усанува! — выкрикнул Кай. — Хватит прятаться, выходите. Я вижу ваши следы!
— Нужно только придумать, как явить его, — пожала плечами пустотница.
— Может, и не водится, а только кажется? — сказал Кай, прислушиваясь к журчанию реки, всматриваясь в темнеющий горизонт. — Что там, Илалиджа?
— А сейчас, выходит, магии нет? — прищурился Тару.
— Между городом и деревней плохая дорога, — вздохнул Кай. — Староста надеется, что паводок вовсе размоет ее, и он станет полноценным правителем своей деревни. А может быть, даже сделает из нее другой город. Впрочем, мы можем только гадать.
Внутри трактир показался Арме еще большим, чем он виделся снаружи. Тем более что перекрытий над головой не было, и все пространство вплоть до толстых, закопченных до черноты и покрытых трещинами стропил гулко откликалось на каждый шорох. Кое-где в кровле зияли прорехи, через которые падал солнечный свет, но птичьего гама не слышалось. Да и шум ветра доносился едва-едва. Зато сама обстановка поражала чистотой и удобством. На чисто вымытом и выскобленном деревянном полу стоял длиннющий стол, окруженный тяжелыми стульями, стены были завешаны коврами, а за стойкой расплывался в улыбке хозяин заведения — розовощекий, обритый наголо здоровяк в яркой рубахе, чуть заляпанной вином или каким-то недавним стряпаньем. За ближним к хозяину краем стола сидели двое. Один из них был по виду лапаньским пастухом в сером бурнусе и широкополой шляпе, скрывающей лицо, а другой более всего напоминал вороватого мугая, прибывшего на рынок в Хастерзе, чтобы прицениться к новой, взамен продранной на локтях рубахе да по случаю лишить кого-нибудь из ротозеев кошеля. Глазки оборвыша так и заблестели, едва отряд Кая начал вваливаться в трактир.