Цитата #805 из книги «Поводырь. Часть вторая.»

Вставать совершенно не хотелось. И отлеживать бока — сил больше не было. Собрал волю в кулак и сел. Долго смотрел на досматривающих последние, самые сладкие сны, казаков, пока вдруг не пришло осознание утекающего времени. Понял в тот миг, что каждая минута, каждый лишний вздох в этой захудалой деревеньке, на этом месте, лишает меня чего-то очень важного. Отдаляет момент свидания с чем-то, что я обязательно должен повстречать. Я буквально кожей почувствовал преступность бестолкового там времяпровождения.

Просмотров: 5

Поводырь. Часть вторая.

Поводырь. Часть вторая.

Еще цитаты из книги «Поводырь. Часть вторая.»

Наутро не было, ни одной юрты в пределах видимости с караульных вышек, что Кош-Агача, что форта. Трава блестела от мелкой водяной пыли — росы, пронзительно, непостижимо высокое, непередаваемо-голубое небо выгибалось гигантским куполом над сжатой горами степью. По всем приметам, день должен был стать таким же жарким и долгим, как и предыдущие сорок дней лета. И все-таки в воздухе чувствовалось напряжение. Как перед грозой, когда все вокруг наполнено стихийным электричеством и требуется только тучка, да малюсенькая искорка, чтоб забухало, загрохотало, засверкало одноногими молниями и небо обрушилось на землю упругим ливнем.

Просмотров: 5

Жаль, мне, как государственному чиновнику, без приглашения границу пересекать нельзя. Иначе непременно бы навестил господина Кий-Чана, в его резиденции. Надеюсь, Принтц не откажется совершить это небольшое путешествие. Пока ни один подданный русского императора стены Кобдо в глаза не видел. А разведчику сам Бог велел…

Просмотров: 6

Вот казаков же никто не принуждает ни бороды сбривать, ни баки отращивать. Усы — они и в Африке усы. Теперь у всех, хоть какое-нибудь отношение к армии имеющих — над губой поросль. Как бы — знак принадлежности к касте. Слава Господу, мне отращивать не нужно. Я статский. А батюшка, как военный юрист — усат. У Морица так и вообще — гусарские лихие загнутые вверх кончики.

Просмотров: 5

Барков обиженно поджал губы, но замолчал. А я и после, присматривал за ним. Особенно, когда известие, что в Кош-Агаче появился русский доктор, облетело кочевья и к палатке врача потянулись туземцы. Боялся, что, будучи идейным расистом, он откажется пользовать теленгитов и монголов. На счастье, этого не происходило. Клятва Гиппократа оказалась сильнее сочинений графа де Гобино.

Просмотров: 4

— Знамо он. Евгений Киприяныч, значицца. Давеча дочю замуш выдал…

Просмотров: 6