— Александр Александрович, — укоризненно протянул я. — Уж кому как не вам знать, что спирт вытесняет из клеток тела витамин и воду. От того с похмелья этакая-то жажда.
Кавалерист зачерпнул воду в котелок и выплеснул на уже подернутые сединой угли. Потом еще и еще. Сам не знаю зачем, я подошел к слабо шипящему кострищу и поковырял выжженное место носком сапога. Почему-то мне было важно, чтоб хотя бы это простейшее дело было сделано хорошо.
— Вашбродь, пищали туземные куды складывать? — Артемка так и не освоил этикет. А может и ну его? Кто еще станет меня веселить?
Я заметил, что в Сибири отношение казаков к крестьянам, и наоборот, было… особенным. Служилое сословие было на особом положении. Им дозволялось захватывать больше земель, с них не брались налоги и подати. Благодаря этому, казачьи поселения оказывались гораздо свободнее и зажиточней. Что вызывало естественную зависть со стороны простых земледельцев, и побуждало самих казаков относиться с некоторым пренебрежением к крестьянам. Больше того! В станицах, даже сравнительно недавно образованных, считалось, будто бы — это именно они настоящие сибиряки-старожилы. А живущие здесь же уже сотни лет черносошные — это пришлые, рассейские.
— Ой, — пискнул Артемка. — А Астафий Степаныч как ушел к купцам за капусткой, так и застрял где-нито…