— Это для шир-чой, Ваше превосходительство. Калмыки чай с солью, молоком и мукой мешают. Вроде как суп получается. И еда и питье.
— Идут сюда? — краешком рта проговорил я, отчего-то не желая разорвать вдруг образовавшуюся связь между нашими с тигром глазами.
Так что для увещевания любителей бабахнуть, торговая часть экспедиции ввели штрафы за неоправданную стрельбу.
Благо деньги, хоть и хранились у меня, но именно моими личными не были. Пять тысяч серебром выделил Томский воинский начальник — на закупку припасов в Бийске и у туземных племен. Еще пять — финансовый департамент губернского правления. На нужды обустройства таможенного поста и утверждения власти Государя Императора Российского во вновь приобретенных землях. Тратить я их волен был "по собственному усмотрению", ни перед кем не отчитываясь. Такая вот бухгалтерия.
— Да ну что вы, в самом деле, — всплеснул руками Андрей Густавович. — Честный отче! Их там никак не меньше трех рот. Что же это! Прикажете всех переворошить?!
Как-то само собой и от непосредственного шефа, министра Внутренних Дел, Петра Александровича Валуева, письмо прочиталось. По течению, так сказать. С этим и вообще ясно, что дело темно. Какой-то лепет по поводу рассмотрения вопроса о выделении юга Алтая из числа Кабинетских земель в казенное гражданское управление. Дескать, дело сие вельми сложно и неясно. Мол, как бы чего не вышло, если бы вдруг Государь наш, как-то нехорошо на это взглянет. Так-то дело несомненно нужное и для страны полезное, но не посчитает ли Его Императорское Величество это покушением на свой семейный удел? Это я ему должен был сказать что ли? Он меня за Глобу Настрадамусовича Кашпировского держит что ли? Он, едрешкин корень, за какой собачьей частью тела там кресло задом греет?