Парень в серой от пыли рясе аккуратно сложил дароносицу и кадило в походный алтарь, и взамен священных атрибутов выставил простую деревянную шкатулку. Окинул своим небесным, ангельским, блин, взором истово крестящихся православных и кивнул. Мол, можно. Начинайте. Люди, словно только того и ждали, полезли в карманы. В порядке очереди, без суеты и толчеи, торговцы, казаки и те из солдат, кто не был католиком или иудеем, стали ссыпать в ящичек горсти монет. А Павел их за это благословлял.