— Да, вы правы, — подтвердил Петр, опуская бинокль. — Надо было вчера атаковать. Ошиблись. — Настроение было опять на нуле. Надо было рискнуть, несмотря на недостаток сил и отсутствие артиллерии. Но соседи отставали, приданная артиллерия тоже, у единственной батальонной «сорокапятки» осталось десяток снарядов, а у минометчиков — три исправных миномета и столько же мин. На запрос Ершова по телефону комполка майор Максимушкин ничего не ответил. Ну, это было понятно без лишних объяснений — наступление выдыхалось, дневную задачу полк выполнил, дивизия никаких новых задач не ставила. А комполка очень не любил рисковать, стремясь лишь выполнять задачу от и до. Зато любую задачу, поставленную сверху. И обязательно первым отчитаться в ее выполнении. Так что решать надо было самому Ершову. Только вот сил у него после двух недель в наступлении было с гулькин нос, а пополнение и снабжение никто не обещал. Поэтому и рисковать он не стал, как сейчас оказалось — зря. Потому что немцы, еще вчера драпавшие без оглядки, сейчас зацепились за эту весьма выгодную высотку, и к рассвету на ней можно было различить траншею, а еще в нескольких местах поблескивали на солнце лопаты — немцы вгрызались в землю, не обращая внимания на редкий ружейно-пулеметный огонь.