— Моя брать твоя деньги… — попытался вернуть он долг.
В следующие пять минут Димку тащили внутрь кафе, зашивали рану нитками, поливали виски и мазали густой мазью, приятно пахнущей цветами. Когда он, сопровождаемый Молчуном и двумя официантками, не столько держащими, сколько висящими на нем и пищащими от удовольствия, вышел в тупичок, на месте короткой перестрелки уже стояли два городских полицейских. Судя по лицам, местные менты уже мысленно складывали слова, объясняя начальству такое количество выбитых мишеней на вверенной территории.
Всего лишь вернулся господин Шарль. Хмурый, а может быть, усталый…
— Убийца! Он заперся в квартире и отстреливается!
Димка упал на колени у неподвижного тела и взвыл, чувствуя себя Ватсоном у Рейхенбахского водопада. Прохожие, двинувшиеся было взглянуть на убитого поближе, качнулись обратно: вой расстроенного яггая и рев рассерженного не очень отличаются друг от друга, а специалистов по интонациям яггайских криков среди прохожих не было.
Все это было очень занимательно, но для яггая, и так уже сидящего в камере, совершенно бесполезно.