— Они бьют по самому уязвимому месту. Сначала я боялся за маму.
— Какая сексуальная. Кто это? — Ее голос звучал прямо у его уха.
Харри стоял в лучах утреннего солнца в гостиничном номере без занавесок на окне. Если не считать телефона, прикрывавшего его правое ухо, он был голым. В окне напротив через двор сидела женщина и смотрела на него сонными глазами, свесив голову набок и медленно пережевывая бутерброд.
— Выписываюсь из гостиницы. Я перезвоню через две, хорошо?
Като уставился на деньги. Погладил купюру.
— Густо. — Я убрал волосы с глаз, чтобы он смог лучше рассмотреть меня. — А ты?