— Первый, это шестой, что что-то видим!.. — вдруг заговорила рация. — Мы…
— Ты не мог бы подождать там? Через десять минут машина будет.
— Добрый день, господа, — едва заметно, с достоинством наклонил голову Назгул.
К сожалению, к американским ясноглазым его так и не допустили, все это время Назгул занимался работой с документами. И как же не по себе становилось ему от этих страшных документов, где сухим, казенным языком сообщалось о проведенных над Джеком экспериментах. Фашисты не творили с узниками концлагерей того, что делали с несчастным ребенком эти изверги. Особенно потрясло прокурора описание того, как мальчишку двое суток держали под воздействием электричества, отслеживая, как и когда реагируют мышцы и нервы. Он все больше уверялся в том, что вытащить Джека из изуверских лабораторий — его задача. Но еще не время. Почему не время? Он не знал, но был уверен, что рано. Возможно, пока не хватит сил. Да и наблюдали за ним постоянно, ни на минуту не оставляя без внимания.
Отшельник грустно улыбнулся и протянул навстречу свои руки, но ладонями вверх. Их руки сомкнулись. Незаметно ни для кого дрогнул мир. Свершилось! Последний замок был открыт. Последняя печать пала.
— Вы это о чем?.. — сделал вид, что растерян, прокурор, не заметив, что слегка побледнел, зато это прекрасно заметил хозяин кабинета.