— Надеюсь их не тормознут… — хмуро пробурчал Фатих, все еще не пришедший в себя после гибели детей.
— Мы пытались, их не берут пули… Мы стреляли, но откуда-то выскочили еще двое, белобрысый громила и азиат, они защитили Берина с каким-то латиносом, поставив нечто вроде защитного поля. А затем белобрысый отшвырнул нас одним движением… Простите, не могу больше говорить, теряю сознание от боли…
— Я вместительный! — расплылся в улыбке он.
— Мы поможем, — заявил кто-то из байкеров.
— Прощаетесь? — заставил ролевиков повернуть головы сухой, надтреснутый голос.
Два квартала от метро «Тверская» до Глинищевского переулка он миновал быстро, затем свернул, бросил взгляд на номер дома и пошел дальше. Через пять минут Николай Иванович открыл дверь генеральной прокуратуры и вошел. Внутри сообщил охраннику, что по вызову Татищева. Тот куда-то позвонил, выслушал ответ, проверил у посетителя документы и пробурчал, что того ждут на втором этаже, в двадцать шестом кабинете.