— Я бы хотел кое-что спросить, — сказал я, не ответив, намереваясь воспользоваться добрым расположением духа стража. — Скажите, а что такое «проездной»? Мне советовали узнать об этом у вас.
Тот взвыл и упал. Четвертак отпрыгнул в сторону, но сумел перебороть ужас и попытался вступиться за товарища. Неизвестно, чем бы закончилось дело, но со стороны скамьи, где прежде сидели в засаде грабители, вдруг послышались многочисленные шаги. Забегая вперед, скажем, что это возвращалась молчаливая группа, состоящая из троих мужчин и двух девушек.
— Ч-что… кто вы? — Юноша попытался справиться с эмоциями. Он, наверное, считал, что показывать страх — стыдно и недостойно высокого звания мужчины. У меня другое мнение на этот счет. Нанимать за деньги киллеров — вот что недостойно высокого звания мужчины. Страх с этим и рядом не стоит.
— А жандармам какое дело до моих изменений? К тому же мы в Москве, ваша власть не распространяется за пределы… известного места. — Я снова говорил резковато, не как изысканный кавалер. Пожалуй, губернатор был бы слегка недоволен мной.
— Великая, — охотно согласился я. — И точно знаю, что она правдива в месте, которое касается ада.
Я стал пробираться в центр лагеря к еще более высоким шатрам, огибая какие-то котлы и доски, как вдруг случилось неожиданное: мне впервые в жизни представился шанс почувствовать войну собственной кожей.