Такие двухэтажные дома с прямоугольными высокими окнами раньше часто встречались в Москве. Их украшали портиками с колоннами, тянущимися до второго этажа или до самой крыши, наличниками из лепнины, резными ставнями. Дома были слишком малы для знатных дворян, но пользовались любовью у купцов. Этот дом с белыми наличниками, видимо, тоже давным-давно был построен торговцем.
Служба безопасности выступила в роли бюро добрых услуг, когда отвезла меня домой. К тому же сотрудники нашли трость, оставшуюся на парковке, и подогнали к моему подъезду красный «ситроен». Я переоделся, тщетно пытаясь отыскать в своем шкафу хоть какую-то раритетную одежду. Если интересно, с чего это я стал таким консервативным модником, ношу допотопные пиджаки, шелковые «мушкетерские» рубашки и прочие аксессуары денди образца девятнадцатого века, то отвечу просто: это не прихоть, все дело в игле.
Блондин знал об этом. Знал, что место очень важно. Если ударить в живот — это одно, я, вероятно, останусь в строю, если ударить в сердце, то могу отключиться на время.
— Не получилось, сударь. — Губернатор говорил тихо, но я так жадно прислушивался, что слова показались мне громовыми раскатами. — Самое медленное упражнение не принесло результатов. Что ж, попробуем упражнение побыстрее.
— Кто не советовал? — глухим мрачным голосом осведомился Цензор, кладя руку с мешочком на подлокотник кресла.
— Что вы! — воскликнул Евгений. — Наоборот! То, что я увидел, можно назвать стилем будущего! Вот куда должно развиваться фехтование — в сторону психологического воздействия на противника!