— Господин Хыгр, — говорил в кабинете господин Шарль, — отойдите, пожалуйста, от двери на расстояние, не позволяющее вам слышать наш разговор.
Димка быстро пробежал взглядом по трем подозреваемым. Гоблин-полицейский чуть не лопается от злости, его бы воля, оттащил бы господина Шарля за мундир. Старик-жандарм смотрит грустным взглядом человека, преданного лучшим другом, в глазах так и читалось «И ты, Брут…». Военный министр прищурился, взгляд хищный. То ли готов грызть измену, то ли с удовольствием выстрелил бы господину Шарлю в спину…
Тролль для будущего каторжанина — а за убийство полицейского-недворянина наказанием была именно каторга — был чересчур уж жизнерадостным. Или он по жизни был таким неунывающим.
Утреннее солнце светило в дверной ворота сеновала. Ветерок нес утреннюю росную свежесть. Мычали коровы, щелкал кнут.
Димка решил оглядеться, выпрямился, повел взглядом левее и замер. Неподалеку у дороги торчал кол. На колу висел человек.
Один из парней, самый пьяный, промычал «Почему это он не кричит наши слова?», товарищи пихнули его в бок и повели дальше, вежливо улыбаясь Димке. Димка не менее вежливо улыбнулся еще после вопроса. Очень тайное общество.