На этот сложный вопрос я ответил так: для Лима не существует языковых барьеров, любой другой язык поглощается и преобразуется. Получается, обитателям Лима все равно, на каком наречии говорить, они будут поняты. Вполне вероятно, мне покажется, будто «старик из миски» говорит со мной по-русски.
Он протянул пухлую ладонь. Я снял медальон с шеи. Удивительно, но только Цензор может повышать ранги. Маркиз и прочие влиятельные особы лишь рекомендуют кандидатов.
«Глеб, идите к Скорняжному переулку. Убедитесь, что за вами никто не следует. Там будет желтая карета с завешенным гербом. Сразу садитесь в нее. Прошу, сделайте так, чтобы это никто не видел. Иванна».
Я подумал и остановился. Можно легко поверить в то, что шпага его не убьет.
— Это прошло не через меня, Глеб. — Слова Цензора прозвучали неожиданно, несмотря на то что я готов был их услышать.
Я решительно направился к столу. Студенты не сводили с меня заинтересованных взглядов. Секретарь же посмотрел на свои бумаги и открыл блестящий железный футляр, чуть не смахнув рукавом темно-синего сюртука чернильницу на пол.