— Что прощает? — осторожно уточнил мужчина, пятясь назад.
Зайдя за темно-коричневый прилавок, обнаружил несколько бочонков с краниками. Бочонки стояли на полу. Пальцы покрылись серым налетом, когда я открывал краники. Увы, емкости были пусты.
Сам погреб был освещен яркой настольной лампой, которую мы поставили специально, чтобы пленник не сидел в темноте. Лекарь находился на глиняных ступенях. Он был взволнован, губы слегка дрожали.
— Нет, — ответил я, сдерживаясь, чтобы не показать свое удовольствие. — Он учил меня только убивать. Убивать магов.
Хотел добавить еще кое-что, но, увидев тяжелый взгляд мага, передумал и пошел прочь. Я уже сделал многое, чтобы уберечь Диада от уготованной ему судьбы, но вдруг понял, что это бесполезно. Многоопытный мастер-артефактор не поверил мне, счел мой круг опеки блефом и дал клятву лишь затем, чтобы ее нарушить.
Я не буду занимать ничье внимание вопросами, на которые ответил «нет», а перейду сразу к наиболее важной части беседы. Она касалась моих родителей.