— Нет, — прошептал маг. — Нет, больше нет никого, забирай ее…
Еще через четыре часа облизывание губ почти перестало помогать. Я отметил, что это произошло слишком рано, хотя ничего удивительного. Ведь перед этим я долго висел, опаляемый огнем, а затем сделал лишь несколько глотков воды.
— Не получилось, сударь, — с печалью сказал он. Я пытался вдохнуть воздух, моргая красными глазами, — невольные слезы уже высохли. — Очень прискорбно, но снова не получилось. Ничего, мы попытаемся в третий раз. Последнее упражнение почти такое же медленное, как и первое. Вы успеете отдохнуть. Хотите воды?
— Как все? — улыбнулся Юра. — Ну ты даешь! Забыл, как он птиц мучил? Ловил, а потом у живых отрывал перья. Забыл, что ли?
Я понесся по единственному доступному пути мимо покосившегося крыльца харчевни, которое пришлось огибать, мимо непонятных зеленых кустов, загораживающих низкие окна, мимо коновязи, на которой болталось нечто вроде одинокой уздечки. Моя скорость была хороша. Ноги двигались легко и свободно. Я мог бы бежать еще долго, но тревожная мысль билась в голове, и ее удары нарастали с каждым шагом.
Когда налил в нее воду, сначала ничего не происходило, только мое отражение стало размываться, уступая место белому потолку. Все-таки миска работала на Земле хуже, чем в Лиме. Я видел сам себя на белом фоне. Лицо казалось прозрачным, а потолок не выглядел четким, создавалось ощущение, будто две картины наложены друг на друга.