— Вот именно, вот именно. Теперь на первый план выходит Иосиф Джугашвили, только здесь он носит псевдоним Сталин.
— Должно быть, мне следовало сразу предупредить вас о двух вещах, — продолжал Айвен. — Во-первых, я не сумасброд с туго набитым бумажником, которому нравится унижать людей…
— …и морды у всех такие… характерные! Вот какие. Обмундирование не то чтобы с иголочки, видно, что стираное, но не ношеное. Самое то для разного десантного брата. Чуть ли не каждый при пулемете. Я подхожу к одному и говорю: «Браток, огнем и дымом не разодолжишь?»
— Один исправный, — кратко отвечал лейтенант. — К нему семь.
— Милая… — С этими словами Таланов протянул руку, чтобы накрыть ее ладони, как давеча в кинографе, но Марина резко отдернула их, убрала под стол, словно его прикосновение было ей физически неприятно. Рука Виктора повисла над столом.
«Вспомним, что есть так называемый принцип „свободной торговли“. Проведя дистилляцию сущности, выделив квинтэссенцию ее содержания, мы придем к простому выводу — это есть система, в которой отсутствуют сколь-нибудь значимые ограничения на импорт товаров и услуг.